Сотрудник «Мосфильма» поведал о нюансах реставрации советских лент

«Сталкер» Андрея Тарковского недавно снова отправился в Америку. Его продемонстрировали в нью-йоркском кинотеатре Walter Reade Theatre, где лента показала выдающиеся результаты и за выходные её кассовые сборы превысили $20.5 тысяч. Таким образом, она стала второй по прибыльности лентой в рейтинге кинотеатра после «Стражей Галактики. Часть 2». Осенью данный фильм показывали в московском кинотеатре «Октябрь», а премьера отреставрированной версии состоялась на Венецианском кинофестивале. Критиков удовлетворило качество изображения и звука.

12 мая в американском прокате появилась ещё одна культовая лента Тарковского - «Солярис». Стоит отметить, что 13 мая этому фильму исполнилось 45 лет. Реставрацией лент Тарковского занимается правообладатель, коим является «Мосфильм». Некоторые фильмы восстанавливают по несколько раз. К примеру «Зеркало» 1974 года в первый раз было восстановлено в 2008 году, а во второй раз - совсем недавно. Прогресс не стоит на месте и теперь технологии позволяют избавиться от тех дефектов, которые десять лет назад казались неисправимыми.


От «Спартака» до «Сталкера»

В России реставрацией старых кинолент занимается преимущественно киностудия «Мосфильм». На самом деле работа по реставрации плёночных фильмокопий на студии велась почти всегда. Внимательные киноманы наверняка замечали пометку в титрах старых картин «Восстановлена в 1985 году», или вроде того. Обыватели, видя подобную надпись, часто недоумевают, что можно было восстановить в 1985 году?

«В основном мы работали со звуком, - объясняет главный инженер «Мосфильма» Игорь Богдасаров. - С появлением магнитной плёнки фильмы, записанные оптическим способом, переводились на магнитную запись, это благотворно сказывалось на качестве. Обычно если в титрах есть пометка о том, что фильм восстановлен, то вероятней всего был отреставрирован звук. Порой приходилось фильмы переозвучивать, порой просто очистить и отглянцевать плёнку. Если на глянцевой стороне плёнки были царапины, то её нужно было провести через специальную машину, которая их затирала».

Богдасаров утверждает, что большинство советских лент находились в очень плохом состоянии. Виной тому недостаточно качественная плёнка, а так же неверное её хранение. Пока не появились цифровые технологии, записанные на плёнку ленты, почти никак невозможно было отреставрировать. Разве что вручную почистить от пыли. Были, конечно, иммерсионные аппараты способные выровнять царапины плёнки при помощи жидкости, однако ценой данной процедуры была потеря в резкости. С наступлением цифровых технологий простор для реставраторов многократно расширился.

«Мосфильм» впервые начал применять цифровые технологии на старых фильмах в 2005 году. Началось всё с фильма «Спартак», которого по инициативе главы студии Карена Шахназарова отсканировали в цифру и исправляли царапины с помощью компьютерной графики. Но цифровые технологии способны исправить не всё.

«Я слышал, что наши коллеги из других компаний поручали исправление сложных царапин заграничным специалистам. На самом деле каждый дефект требует уникального подхода. Бывают и такие, которые толком не исправить. К примеру, на лице, или если проблема наблюдается в нескольких кадрах под ряд», — рассказывает Богдасаров.

Главный инженер жалуется, что в советские времена плёнка частенько была бракованной. Не было перфорации, из-за чего плёнка коробилась и не держала форму. На данный момент «Мосфильм» трудится над восстановлением «Войны и мира» Сергея Бондарчука.

«Нужно было отснять сцену масштабных баталий, всё было готово, но ни одному из механиков не удавалось зарядить плёнку в камеру, поскольку она была бракованной - без перфорации. Всем известно что, к примеру, негатив „Войны и мира“ был повреждён. Современные технологии позволяют плёнку отсканировать, но раньше, если она покоробилась, то могла продольно выгнуться, или погнутся на склейках. Перфорации могли сместиться и тогда уже ни в одной машине такая плёнка бы не заработала. Сейчас для нас не проблема работать с плёнками без перфорации, но тогда это было невозможно», — говорит Богдасаров.


Тарковскому создавали условия

Картины Тарковского в данном плане не столь печальны, им удалось сохраниться в приемлемом состоянии. «Он ведь снимал на «Кодак», - объясняет главный инженер. - К нему вообще было очень привилегированное отношение. К примеру, после того как на «Солярисе» обнаружили брак по свету, студия заморочилась, воссоздала декорации, и сцену пересняли. Ему давали всё, что он просил, в том числе и качественную плёнку, благодаря которой цвет сохранялся лучше. Хотя, конечно, не один Тарковский снимал на «Кодак», Бондарчуку тоже эта плёнка доставалась, к примеру, для фильма «Они сражались за Родину»».

Стоит сказать, что хорошо сохранившийся цвет не означает, что процесс реставрации будет быстрым и лёгким. «Сталкер» изобиловал дефектами. «Я полагаю, что причина в банальной халатности относительно условий хранения плёнки, — говорит Богдасаров. — Даже сами режиссёры этим грешили. Многим из них казалось, что лучше сделать большей копий с негатива, но при этом негатив страдал. Печатать следовало с контротипа. У Тарковского довольно непростая цветокоррекция. К примеру, вариантов черно-белого там аж четыре. Когда на плёнке есть дефекты, то неважно, «Кодак» это или советская. Если геометрия плёнки изменена и вследствие этого повреждён цвет, то это невозможно полностью отреставрировать, и в итоге мы имеем не идеальное качество. Плёнка фильмов Тарковского, конечно, хорошо сохранилась и у нас есть возможность добиться пристойный результатов, но это не означает, что реставраторам это даётся легко».

Во время ведения реставрационных работ по возможности привлекаются члены съёмочной группы. К примеру, для восстановления картин Тарковского мы обратились к помощи оператора Вадима Юсова. «Если кто-то из творцов фильма ещё жив, то мы обязательно к нему обращаемся, поскольку он знает фильм лучше нас. К примеру, когда мы работали над «Солярисом» то там был ляп: героиня Натальи Бондарчук в одном из кадров должна быть в туфлях, но она была без них. Мы об этом недочёте не знали. Его нам сообщил Юсов и предложил нарисовать туфли компьютерной графикой. Его идея вызвала бурные дискуссии, но в конечном счёте мы решили ничего не дорисовывать».

Все решения о том, реставрировать ли фильм вообще, и что конкретно улучшать, принимает исключительно «Мосфильм», поскольку он является правообладателем. «Создатели фильмов всегда очень позитивно встречают известие о том, что их детище будет подвергнуто реставрации. Они всегда соглашаются нам помогать в этом деле. Как правило, члены съёмочной группы очень хорошо знают ляпы фильма и сообщают нам о них, а мы уже решаем, как поступать дальше. В «Иване Грозном» 1944 года есть фрагмент, где моргает свет. Это был именно не дефект плёнки, а недочёт создателей фильма. Мы решили его не исправлять. Если сам Эйзенштейн оставил, как есть, то кто мы такие чтобы менять?», - рассказывает Богдасаров.


Мы как врачи. Главное — не навредить

Реставрации делаются не для того чтобы фильм улучшить, а чтобы сделать его максимально таким, каким его создали авторы. «Даже за рубежом утверждают, что наша профессия схожа с врачебной, ведь у нас, как и у врачей, главным является правило "не навреди", — говорит Богдасаров. — Мы ни в коем случае не пытаемся сделать старый фильм новым, мы просто пытаемся исправить физические недочёты плёнки, чтобы в итоге фильм стал более приемлемым для современной, молодой аудитории. У нас есть чёткие границы в плане исправлений. Мы стремимся не улучшить, а сделать фильм таким, каким он должен быть по задумке режиссёра и записать его на цифровой носитель».

На фоне этих высказываний становится, очевидно, почему главный инженер «Мосфильма» категорически против инициатив некоторых студий по переводу чёрно-белых фильмов в цветные. Дело в том, что чёрно-белое изображение в некоторых случаях применялось как осознанный выбор, своеобразный творческий приём, как в фильмах «Андрей Рублев» или «Иван Грозный». Перевод таких лент в цвет является грубым вмешательством. Сделав подобное, уже невольно становишься соавтором фильма без согласия его создателей.

Впрочем, даже если придерживаться жёстких принципов и относится к каждой картине максимально бережно, всё равно могут возникнуть некоторые ошибки. «Американцы тратят по несколько лет для реставрации и используют все источники, какие только есть, и негатив, и позитив. Когда мы занимались «Зеркалом» то в одной из сцен у героини Тереховой есть кошка, и она уходит в темноту. Однако на одном из кадров эта кошка пропала. В позитиве она есть, а в негативе уже нет. Мы долго не могли придумать, что же делать. Это был 2008 год, и мы были ещё недостаточно опытными, поэтому так получилось, что кошка пропала».


Дым в кадре — головная боль реставратора

«Мосфильм» восстанавливает свои картины в плановом режиме, параллельно выполняя коммерческие заказы. В одном из интервью глава киноконцерна Карен Шахназаров сообщил, что на то, чтобы привести в порядок «Сталкера» ушло $30 тысяч. Богдасаров не стал ни подтверждать, ни опровергать эти сведения. Причина тому банальна - сделать расчёты, во сколько обошлась реставрация одного конкретного фильма не так-то просто.

Трое сотрудников «Мосфильма» занимаются ручной чисткой плёнки, другие сотрудники ответственны за сканирование. Есть и те, которые перегоняют плёнку, чистят с помощью специальной аппаратуры негатив, есть, и отдел компьютерной графики который выполняет коррекцию сложных дефектов. В сумме реставрацией фильмов занимается десять человек.

Обычно стараются восстановить качество одного фильма за месяц. Это, конечно же, усреднённый период. Бывает, что удаётся справиться и за две недели, а бывает, что объём работ оказывается слишком большим и на её выполнение уходит несколько месяцев. К примеру, на «Ивана Грозного» и «Александра Невского» было потрачено полгода.

Как правило, во время реставрации дефектный участок заменяется похожим из другого кадра. Этот процесс удалось автоматизировать с помощью компьютерной программы. Но всю работу эта программа выполнить неспособна, порой она убирает то, что должно присутствовать. С дефектами на статичных сценах справится легко, а вот когда в фильме динамический эпизод, как сцена сражения в «Александре Невском», то найти похожий кадр без дефекта бывает невыполнимой задачей. В таком случае специалисты ищут где-нибудь в других местах такие же, допустим, руку или меч, но без повреждений. Даже сцена дыма - это уже динамика. К примеру, титры в «Иване Грозном» идут на фоне дыма, и исправлять дефекты в этом месте было очень сложно.

«Любые дорисовки с помощью компьютерной графики в старых фильмах сразу бросаются в глаза, поэтому мы избегаем этого. Наш принцип, что если нельзя исправить так, чтобы это не было заметно, то лучше вообще не исправлять», — говорит Богдасаров. Он так же пожаловался что в «Александре Невском» подавляющее большинство интерьерных кадров были с крупным зерном, дефектов было очень много.

«Точек было просто до фига. Мы даже не смогли определить, из-за чего такое количество возникло, их было тысячи. Большинство удалось удалить машиной, но некоторые всё равно остались. Работа была тяжёлой, муторной. Девушки что занимаются чисткой, успели каждый кадр выучить наизусть, а их там 135000, в 90-минутном-то фильме». С обработкой звука работа более простая, там главное чтобы тембр не потерялся. К примеру, в «Иване Грозном» был фрагмент с небольшим шипением, однако когда его попытались убрать, то изменился тембр, и поэтому шипение пришлось оставить. Щелчки и треск часто встречаются на старой плёнке, но они без особого труда убираются специальной компьютерной программой.


Спроса на реставрацию нет

«Бывает что в журналах типа American Cinematography публикуются рассказы о реставрации, на которую ушло несколько лет. Мы себе такое позволить не можем, — вздыхает Богдасаров. — В нашем фонде требуется реставрация пяти сотням лент, а мы за десять лет ещё и сотню не обработали». Компромиссы между качеством и сроками неизбежны, однако сотрудники «Мосфильма» всегда стараются работать на качество, просто из чувства преданности кинематографическому искусству.

В первую очередь на «Мосфильм» реставрируются те фильмы, которые наиболее востребованы телевидением и дистрибьюторами, классика, которая обрела статус культовой. Так же во внимание берутся и знаменательные даты с момента появления фильмов. «Бывает что фильм в коммерческом плане не очень успешен, но он - шедевр. В таких случаях мы, как правообладатели просто не можем ленту забросить и, посовещавшись с генеральным директором, принимаем решение о реставрации», — говорит Богдасаров. Ещё он пожаловался, что во многих других странах есть спрос на реставрацию, есть государственные программы поддержки, есть спонсорская поддержка от частных организаций или благотворительных учреждений, а России нет ничего из перечисленного.

«Нам бы хотелось расширить масштаб, чтобы за два-три года отреставрировать все 500 фильмов. Стоит сказать что 500 - это далеко не все фильмы, которые необходимо восстанавливать, просто эти пять сотен из нашего фонда являются наиболее востребованными. А всего облагородить нужно 1600 полнометражных лент». На текущий момент сотрудникам «Мосфильма» удалось отреставрировать 80 картин, и они продолжают это делать со скоростью в 7 - 10 лент в год. Увеличить этот темп, можно лишь пожертвовав качеством или наняв дополнительных сотрудников.